Сегодняшняя героиня публикации Наталья Зотова – обладатель редкой профессии гримёра-постижёра. Мы узнали, что скрывается за этими словами и почему так важно следовать за своими желаниями.
– Наталья, вы много лет проработали в гримёрно-постижёрном цехе областного драматического театра имени Щепкина. Признайтесь, тянуло к сцене?
– Больше скажу: когда мне было 14 лет, я мечтала работать в кино. В актрисы духу не хватило сунуться, но фильмы любила всегда. Наверное, я была одним из тех редких зрителей, которые читают титры после кинокартины. А там всегда упоминается художник-гримёр. И так как я хорошо рисовала и обожала портить родительские фотографии красными ртами и пририсованными бровями, то решила, что это моё призвание.
– Где учат на гримёров?
– После 10 класса, мне было 16 лет, я поступила в театральное художественно- техническое училище в Одессе. Выбрала его, потому что там давали общежитие иногородним. Моя будущая специальность называлась «художник-гримёр-постижёр».
Наталья Зотова, Фото из личного архива – Одно слово в названии специальности звучит точно очень загадочно.
– Если о гримёре я имела кое-какое представление, то слово «постиж» мне тоже ни о чем не говорило. Помню первое занятие. Мы пришли в аудиторию, в углу стояли большие мешки. Преподаватель кивнула на них и сказала: «Девочки! Давайте, выбирайте очёсы». Очёсами, оказывается, назывались волосы из парикмахерской – те, что падают на пол во время стрижки. Так мы узнали, что постиж – это изготовление различных изделий из волос: от усов до локонов. Мы были в шоке, но послушно разобрали очёсы и начали плести первые в своей жизни трес и крепе.
– Что это такое?
– Трес –это волос, заплетённый между тремя нитками, при этом концы свисают вниз, как длинная бахрома. Его используют, когда нужно сделать парик, косы, локоны. А крепе заплетают между двух нитей, как бы в косичку. Крепируется волос для того, чтобы сделать его вьющимся. А потом он используется для тамбуровки бород, усов, бакенбард и даже наклейки на лицо.
– Для тамбуровки?
– Это специальная техника, когда с помощью постижёрного крючка протягивается волос сквозь одну из ячеек тюля и потом завязывается узлом.
– Ювелирная работа.
– Да вся работа гримёра-постижера довольно тонкая. Нужно менять внешность и возраст актёра с помощью налепок, наклеек, постижа и собственно живописной техники. То есть приходится работать с коробкой грима. Быть в своём деле художником.
– Чему ещё обучали в училище?
– Серьёзное внимания уделялось живописи и рисунку, для этого было выделено множество академических часов. Грим мы тоже изучали очень глубоко – и возрастной, и национальный, и сказочный, и оперный, и характерный. Сдавали экзамены по всем этим предметам. И, конечно, все мы мечтали о кино. Но в год моего поступления развалился Советский Союз, фильмы не снимались. После окончания училища я поехала домой. А мои сокурсники разлетелись по разным городам и даже странам. Поступали мы ещё в одном государстве, а заканчивали в другом.
Несколько моих однокурсниц-гримёров сегодня успешно работают в кино. Кто –то из бывших соучеников открыли собственные салоны красоты. Есть те, кто трудится в постижёрском ателье – в больших городах такие бывают, и на телевидении.
Наталья Зотова, Фото из личного архива – Что самое трудное в профессии?
– Пожалуй, справиться с ответственностью, которую испытываешь каждый раз, готовя артиста к выходу на сцену. В первые годы работы мне бесконечно снился один и тот же сон: я опоздала к спектаклю, и артисты играют без грима и париков. Это самый страшный кошмар: подвести, опоздать. А ещё – если у актрисы на сцене отрывается коса или падает парик. И зрители это видят.
– Потом прошли ваши кошмары?
– С годами я начала спокойней к этому относиться. Но дисциплина в моей работе на первом месте. Редко где ещё требуется такая организованность и чёткость, как в театре. Спектакль начнётся ровно в 18:00, и пусть хоть весь мир перевернётся, он должен состояться вовремя. Поэтому гримёр обязан быть на работе заранее. Если много артистов , можно и за три часа прийти. Например, у нас есть спектакль «Идиот», где порядка 12-15 женских причёсок, и всем актрисам нужно уделить время.
– И всё же в вашей жизни произошла встреча с кино.
– Верно, однажды мне пришлось поработать на съёмочной площадке. В нашей области снимался очередной блокбастер от Первого канала «Союз спасения». Мне позвонили и предложили быть ассистентом по гриму.
– Ожидания совпали с реальностью?
– Когда я увидела на съемочной площадке своих любимцев Леонида Бичевина, Александра Гуськова, Ивана Колесникова, Виталия Кищенко, я, конечно, округлила глаза от восторга. Первые дни вообще были незабываемы. Что касается самой специфики работы гримёра в кино, ничем кардинальным она не отличалась. Так же клеили усы, баки, укладывали волосы в причёски той эпохи. Кстати, мода тогда переходила от ампира к бидермайеру, это интересный период. Но особенно вертеть головой по сторонам было некогда.
– Работы было много?
– Нас, местных гримёров, набирали для работы с массовкой. А количество людей в массовых сценах могло порой доходить и до 300-400 человек ежедневно. В течение двех-трёх часов гримируем, потом едем на площадку – следить за гримом и поправлять его. Нас забирали примерно в три часа ночи на работу, смена начиналась в пять утра. И поздней ночью мы возвращались домой. Невероятно насыщенные дни, хорошо, что их было немного – неделя в августе и пара недель в декабре.
– Что больше всего запомнилось из того периода?
– Самое дорогое – общение с Татьяной Вавиловой, главным художником по гриму в этом фильме. Это уникальный профессионал и умнейший человек. Я узнала много новых слов: плейбек, вызывной лист. В «Союзе спасения» ещё снимались артисты из нашего театра. Жаль, мало что осталось от их работы в финальной версии. Надеюсь, если нарежут сериал и расширят немного повествование, то может, и наших ребят чуть больше покажут.
Наталья Зотова, Фото из личного архива – Наверное, за 25 лет работы приходилось иметь дело с разными материалами?
– Все и не перечислишь: тресбанк, карда, сандарачный лак, марсельские щипцы. Гримёр работает с ними каждый день. Сейчас всё больше покупается париков и шиньонов, но настоящий профи должен уметь всё это изготовить сам. Даже ресницы приходилось делать. В каждом деле есть свои тонкости. Например, натуральные ресницы хранятся так: накладываешь их на карандаш, чтобы был естественный красивый загиб, сверху бумага, и все это заматываешь ниткой.
– Вспомните какие-нибудь забавные случаи.
– В нашей работе весёлого и забавного очень много. Когда у артиста отклеиваются усы, ты выбегаешь с пузырьком специального клея за кулисы, и он вынужден к тебе выбежать со сцены, а реплики свои продолжает громко говорить. Для зрителя всё должно выглядеть естественно. Быстрые переодевания тоже бывали весёлыми. Помню, как-то мы отлично успели с переменой героине причёски, а вот в туфлях она вышла разных. Зрители, правда, ничего не заметили.
– Наталья, в ваших рассказах чувствуется нотка ностальгии.
– Так и есть. Сейчас я работаю в театре на другой должности, но по-прежнему часто заглядываю в родной гримёрный цех. Есть вещи, которые не меняются. Например, в мою жизнь прочно вошла любовь к шпилькам. Женская шпилька – великое изобретение человечества: имея всего одну, можно уложить волосы как угодно. Я хорошо разбираюсь в истории моды и причёски – спасибо четырёхлетнему образованию в Одесском ТХТУ. Именно работа гримёром и огромный интерес к театру подтолкнули меня в своё время получить более глубокое образование, и я закончила ГИТИС, театроведческий факультет. Поверьте, профессия гримёра живая, интересная, творческая. Надеюсь, она будет жить и развиваться, тем более сейчас, когда появляются новые технологии в этой сфере.
Беседовала Анастасия Самойлова
